)не 1527 года вместе с экспе-\ конкистадора Панфило де юа Кабеса де Вака в качестве зя уже плыл на западное побе-Флориды. Сразу же после вы-| районе залива Тампа испан-1али преследовать неудачи. В из индейских деревень была а золотая погремушка. Пан-э Нарваэс отправил вглубь не-1ной страны разведчиков, и эе вернулись, принеся с ;ще несколько золо-элий. Местные жи­да того, чтобы из-я поскорее от не­гостей, объясни м, что далеко на есть земля Апа-} очень много по-шщей.

Спустя два месяца измучен­ный тяжелой дорогой и голодом сухопутный отряд из трехсот че­ловек достиг цели похода — зем­ли Апалаче. Однако ничем, кро­ме маиса и ветхих соломенных хи жин она золотоискателей не порадова­ла. Сокровищ там не оказалось. Более того, местные племена индейцев нача­ли против незваных гостей настоящую партизанскую войну. Наконец-то и са­мому Нарваэсу стала ясной бессмыс­ленность похода, и испанцы, с трудом сдерживая натиск воинственных ин­дейцев, теряя людей, пробились об­ратно к побережью. Здесь же их ждал новый неприятный сюрприз — кора­блей на месте не оказалось (на осно­вании ошибочных географических дан­ных они заплыли слишком далеко).

В этом безвыходном положении, когда судьба людей зависела уже не от приказов начальника-авантюриста, а от них самих, испанцы проявили вы­держку и изобретательность. Все свои шпоры, стремена и арбалеты они пере­ковали на гвозди, пилы и топоры. Вме­сто пакли использовали мох, из ру­башек сшили паруса. Волокна паль­мы, лошадиные хвосты и гривы пош­ли на снасти. Через полтора месяца пять лодок были готовы к плаванию. Съев последнюю лошадь, испанцы от­правились на запад. Тут уже приходи­лось мучиться не только от голода, но и от жажды, так как у них не было емко­стей для запаса пресной воды. Чтобы пополнить ее количество, приходилось часто приставать к берегу и неизбежно вступать в,стычки с воинственными ин­дейцами. В результате этого опасного путешествия большинство его участ­ников погибло. Погиб и Нарваэс, бро­сив в тяжелую минуту своих людей на произвол судьбы и попытавшись ночью убежать в лодке с лоцманом. Лодка Ка-бесы де Вака за-1 кончила свое пла­вание у неболь­шого островка недалеко от за­лива Галвестон. Отсюда и нача­лись сухопут­ные странствия этого отважно­го путешествен­ника поневоле и его спутников. Поначалу им ка­залось, что во время перехо­да через Фло­риду и плавания на кораблях они прошли все круги ада. чепрч н^а м^п«- •

экспедиции, со- ставляющии, по скромным подсчетам, 5500 кило­метров, поскольку ландшафты, подоб­ные тем, описание которых оставил де Вака, встречаются во многих местах, а расстояния он почти всегда определял такой крайне неопределенной мерой, как пройденный за день путь.

Вскоре после начала путешествия наступили холода. Временами свиреп­ствовали бури, а одежда конкистадо­ров уже давно пришла в негодность. Им ничего не оставалось, как ходить полуобнаженными и дрожать от про­низывающего ветра. И так как пищи на всех не хватало, то иногда испанцы даже питались мясом умерших товари­щей. Вскоре в живых осталось всего 15 человек, а через время и того меньше: сам Кабеса де Вака, два его товарища и раб одного из них, негр Эстеван.

Разумеется, блуждая по территори­ям, населенным индейцами, маленький отряд не раз подвергался нападениям. Поначалу каким-то чудом удавалось уходить от преследований, но, в кон­це концов, конкистадоров взяли в плен. Изможденные тяготами пути и скуд­ным питанием, испанцы выглядели на­столько жалко, что индейцы сохранили им жизнь, сделав своими пленниками. Неизвестно, как сложилась бы дальше их судьба, если бы не счастливый слу­чай. Однажды жрецы попросили Кабесу де Вака вылечить своего захворавше­го соплеменника. Напрасно он уверял, что не владеет искусством врачева­ния, аборигены верили в сверхвозмож­ности белого человека и просто прика­зали пленнику стать знахарем. Де Вака дул на больного, осенял его крестом, читал «Отче наш» и «Аве, Мария»... К удивлению испанцев и радости индей­цев больной поправился.

Естественно, весть о чудесном исце­лении облетела соседние племена. С де Вакой стали лучше обращаться, хо­рошо кормить, одели в теплые бобро­вые шкуры. Спустя год белый лекарь переправился на материк и остался жить среди племени чарруко. И так как индейцы постоянно между собой вое­вали и не могли свободно передвигать­ся по прериям и заниматься торгов­лей, то Кабеса де Вака решил занять­ся меновой торговлей. Он доставлял с берега моря в глубь континента улиток и морские раковины, а обратно прино­сил шкуры и охру. Среди местных жите­лей он вскоре стал известной и почита­емой личностью. Со временем де Вака чило взаимоотношения и позве выступать ему и в роли торговог средника между племенами.

Прошло шесть лет, прежде че1 беса де Вака в сопровождении ( попутчиков решил бежать на за1 поисках «христианской земли», но, под покровом ночи, они поки стоянку племени чарруко и, совер марш-бросок на запад, оказали племени ававаров, где ему снова шлось стать врачом. Отовсюду к I толпами шли жаждущие исцеле Женщины несли детей, чтобы бе люди осенили их крестным зге нием. Индейцы называли приш! цев сыновьями Солнца и вер| что никто не умрет, пока посла неба с ними. Когда белые люди шили отправиться дальше, авг ры горько рыдали. Вместе с молва об испанских чудотвор распространялась все шире шире. От одного племени к р тому их провожали с почестя И вот на горизонте выр' ли Скалистые горы. Пере лив через них и уперши» пустыню,   отряд повер> на юг, переправился чер реку Рио-Гранде и чер восемь месяцев блужданий по б( жизненным горным плато попал страну, богатую маисом, фасольк тыквами, которую населяли плем на навахо. Опрятные и относите/¹ но цивилизованные индейцы жи. в больших добротных домах, нос ли рубашки из хлопка, кожаные юб| до пят и плетеную обувь. К путеш' ственникам они отнеслись впол> доброжелательно и даже снабди/ их припасами на дорогу.

Чем дальше продвигались испанц на Запад, тем больше их слав? обретала мистическую окраску. Даж семьдесят лет спустя хронисты сс общали, что им приходилось сталки ваться с христианскими представле ниями о всемогущем белом боге сре ди племен, через территорию которы проходили четверо наших путников.

Двигаясь дальше на юг, конкиста доры добрались до западных скло нов Сьерра-Мадре, дымившихся о^-пожарищ. Местные индейцы расска­зали, что на их земле бесчинствуют белые люди — охотники за рабами. Е марте 1536 года Кабеса де Вака вы­шел к лагерю испанских кавалери­стов. Одетый в шкуры человек со­вершенно дикого вида представился королевским прокурором, попросил пришедших в замешательство соот­ечественников засвидетельствовать год, месяц и день их знаменательной встречи и потребовал прекратить охоту за рабами на основании коро­левского указа от 1530 года. Одна­ко испанский капитан Диего де Аль-карас, занимавшийся ловлей рабов, когда увидел одиннадцать индейцев, сопровождавших де Баку, тут же по­пытался схватить их. Он не знал, что собственный эскорт де Ваки, неза­долго перед тем отпущенный им на­зад, насчитывал 600 воинов. Де Вака оказал решительное сопротивление и немедленно отослал своих индей­цев. Алькарас всерьез подумывал о том, не следует ли ему немедлен­но заковать в цепи этих четверых лю­дей, которые на протяжении битого часа подробнейшим образом пыта­лись рассказать ему о своем восьми­летнем странствии. Первое, что при­шло в голову испанскому капитану, что перед ним были просто-напросто несчастные дезертиры, сочинявшие всякие небылицы. Однако, не решив­шись (уж больно уверенно себя вел де Вака),